Зеленый африканский красавец с необычным трехлопастным листом, напоминающим наконечник копья, появился у советских любителей анубиасов еще в начале 80 — х годов прошлого столетия. Впервые растение упоминается в статье Б.Панюкова. Автор публикации относит его к виду A.hastifolia, говоря здесь же и о другом африканском эндемике — A.pynaertii: «Красивое растение. У нас не встречается». Вместе с этой простой и лаконичной фразой родилась золотая мечта почти каждого любителя анубиасов: иметь в своей коллекции A.pynaertii жаждали не только простые аквариумисты, но и работники ботанических садов. Поиски неуловимого анубиаса продолжались почти 30 лет.
Сомнений в том,что у нас растет именно A.hastifolia, не было почти ни у кого, и случайная фраза, брошенная М.Махлиным, оказалась преждевременна и вскоре забылась. Не пошатнула веру аквариумистов и фотография в книге К.Кас — сельман «Aquarienpflanzen», на которой изображено знакомое россиянам растение. И хотя подпись гласила, что это A.pynaertii, многие посчитали ее досадной опечаткой или ошибкой. Этого же мнения придерживался и я. Очевидно, что написание книги, посвященной почти всем известным аквариумным растениям, потребовало от автора огромного труда, поэтому даже немецкая педантичность могла дать сбой.
Описывая культивируемые на территории России анубиасы, московский любитель этих растений Е.Загнитько не стал вмешиваться в спор двух «ушастых» анубиасов и оставил за российским приживальцем устоявшееся и привычное наименование: A.hastifolia.
Как читатель уже мог догадаться, сомнения М.Махлина были не случайны и все это время столь желанный многими коллекционерами A.pynaertii рос у них под носом, скрываясь под видовым эпитетом hastifolia. Но прежде чем предъявить доказательства сказанного, я предлагаю обратиться к истории открытия этих двух очень близких видов.
Современный Интернет с его богатыми возможностями можно сравнить с машиной времени, столь популярной у фантастов.
Всего один щелчок компьютерной мыши, и мы с вами уже оказываемся на берегу небольшого ручья в Камеруне вместе с 28 — лет — ним немцем Й.Брауном в 1887 году.
Несмотря на молодость, Браун к этому времени уже 10 лет занимается поиском и сбором тропических растений. Обнаружив на берегу одного из ручьев, на камнях, необычное растение со стелящимся корневищем и трехлопастным листом, он собрал должным образом растительный материал и отправил его соотечественнику А.Энглеру в Берлин.
Гербарный образец нового анубиаса прекрасно сохранился до наших дней. Энглер же в 1892 году в своем «Ботаническом ежегоднике» дал имя новому виду — A.hastifolia. В более поздних работах этого же автора видовой эпитет стал более привычным для нас — hastifolia. Если бы Энглер мог знать, что уже через год Браун умрет во время экспедиции на Мадагаскар, то, возможно, назвал бы новый анубиас в честь сборщика, но история, как известно, не терпит сослагательного наклонения.
Если попробовать дать дословный перевод с латинского языка, то у нас получится Анубиас копьелистный. В России обычно используют более благозвучное наименование — Анубиас копьевидный,хотя это и не совсем верно с лингвистической точки зрения. На первый взгляд, лист гербарного образца A.hastifolia очень похож на лист культивируемого у нас растения, да и название подходящее. Но не будем делать поспешных выводов, по ходу моего рассказа нам придется сломать еще не одно копье.
Анубиас, собранный Брауном, был необычен не только формой листа, но и строением мужских цветков соцветия. Тычинки образуют конгломераты в виде тора из 4-5 штук с дыркой посередине, а не собраны в плотный синандрий, как у других представителей рода. Теки расположены на верхушке «псевдосинандрия», поэтому при первом взгляде на соцветие кажется, что тычинки вообще не упорядочены.
В настоящее время, учитывая опыт личных наблюдений за соцветиями анубиасов, я могу утверждать, что отверстие в середине синандрия присутствует у многих видов анубиасов. Тем не менее это отличие позволило Энглеру разбить род на две секции: Synanubias и Cilindranubias. Позднее в разное время англичане A.Rendle и F.Hepper выделяли хастифолию в отдельный род Amauriella, пытаясь таким образом увековечить имя P.Amaury Talbot — своего соотечественника, исследователя Африки. Тем не менее голландец В.Кру — зио в ходе ревизии 1979 года оставил A.hastifolia в составе рода, а значит, и мы должны считать это растение анубиасом.
Разматывая этот запутанный номенклатурный клубок, также стоит упомянуть о подводном камне, который заложил А.Энглер в своем самом известном труде — монографии «Das Pflanzenreich». На картинке, иллюстрирующей хастифолию в этой работе, отображено строение мужских цветков с теками на боковой поверхности синандрия. Подобное несоответствие с первоописа — нием всегда ставило меня в тупик, о чем я уже писал в одной из предыдущих публикаций. В начале прошлого века систематическое положение таксонов изменялось очень часто, поскольку постоянно поступал новый материал из природы. И, как оказалось, Энглер к 1915 году имел уже две разновидности копьевидного анубиаса: A.hastifolia var. sublobata и A.hastifolia var. robusta. Последняя позднее была отнесена к совершенно другому виду — A.gigantea, но именно она и изображена на упомянутом рисунке в книге.
Теперь перенесемся в другую страну Черного континента — Демократическую республику Конго. Почти всю территорию государства пронизывают многочисленные притоки одноименной реки. Недалеко от устья притока Ruki бельгиец Л.Пинер нашел еще один анубиас с трехлопастной листовой пластиной. Произошло это в июне 1907 года. Немного выше по течению годом спустя F.Seret собрал похожий образец, который сейчас является эталоном A.pynaertii. Имя же новому анубиасу дал Э.Вильдеман в 1910 году в честь первого сборщика.
Описание строения листовой пластины анубиаса Пинера как две капли воды похоже на лист хастифо — лии. Несмотря на это, Руnaert и Seret, не сговариваясь, совершили одно и тоже действие, которое и предопределило путаницу между этими растениями среди отечественных аквариумистов. Вероятно, собранные экземпляры A.pynaertii оказались слишком крупными и не помещались на лист ватмана, предназначенный для изготовления гербарных образцов, поэтому сборщики загнули боковые доли листа к центру. В итоге получился лист, контурами напоминающий торговый знак фирмы Adidas. Именно этот лейбл стал на долгое время эталоном настоящего анубиаса Пинера в мечтах российских коллекционеров, а к «копьевидной хастифолии», растущей в теплицах, за несколько десятилетий все уже привыкли.
Уже во время написания этой статьи я решил провести эксперимент и засушил два взрослых листа нашего растения. У одного «уши» загнул к центральной доле, а форму другого изменять не стал. О результатах вы можете судить по фотографии, приведенной ниже.
На первый взгляд, соцветие A.pynaertii также очень похоже на генеративные органы хастифолии: 3 — сантиметровый початок окружен соразмерным покрывалом. Более же детальное рассмотрение показывает, что у анубиаса Пинера совершенно отличное строение мужских цветков: теки покрывают боковую поверхность синандрия и часть его верхушки.
Мало кому у нас в стране доводилось видеть соцветия «ушастых» анубиасов. Ведь в аквариумах эти растения содержат лишь ограниченное время, поскольку под водой они медленно деградируют и требуют впоследствии реабилитационных мероприятий в теплице. Тем не менее в последние годы эмерсный способ содержания растений стал все более популярным. Цветения трехлопастного анубиаса удалось добиться любителям из Оханска, Самары и Москвы. Во всех случаях соцветие имело одно и то же строение, соответствующее описаниям A.pynaertii. Более того, была замечена еще одна необычная особенность строения соцветия этого растения. Это единственный вид, у которого почти вся верхняя половина зоны мужских цветков стерильна.
Иногда стерильные синандрии имеют всего 1-2 теки.
Следующим эволюционным этапом развития соцветий у ароидных является формирование из подобных бесплодных цветков специального органа — осмофора, который генерирует запах, привлекающий насекомых. Аналогичные органы имеют растения родов Amorphophallus, Arum, Typhonium и др. Таким образом, анубиас Пинера, пусть и совсем немного, но совершеннее других анубиасов.
Интересно, что в настоящее время A.pynaertii не сохранился в коллекциях Западной Европы, а в нашей стране культивируется уже более 30 лет, несмотря на различные политические и социальные катаклизмы последнего времени.
Оптимальными сосудами для выращивания этого растения являются влажный террариум или флорариум. В остальном условия содержания идентичны типичным для других представителей рода.
В ювенильной форме листья не имеют «ушек» или они мало заметны. Молодое растение можно легко перепутать с узколистными видами, например A.afzelii и A.barteri var. glabra. По мере взросления появляются боковые доли, которые смотрят в противоположную сторону от центральной. Взрослые экземпляры достигают высоты 50 см, листовые пластинки располагаются горизонтально грунту или острием наклонены к нему, «ушки» разворачиваются в сторону центральной доли.
Несмотря на «эмерсную сущность» анубиаса Пинера, он может быть полезен и почитателям аквариумов. Например, С.Бодягин на основе этого растения получил два замечательных гибрида A.nana х A.pynaertii и A.pynaertii х A.nana. Благодаря генам карликового анубиаса, гибриды демонстрируют хорошие темпы вегетации в субмерсных условиях и в тоже время сохранили «ушастую» форму листовой пластины своего конголезского предка.
В заключение скажу несколько слов об A.hastifolia. Название сменилось, а проблема осталась. Второй «ушастик» российскими коллекционерами пока не найден. Даже несмотря на то что почти в каждом прайсе зарубежных фирм — импортеров аквариумной флоры это растение присутствует. Приобретаемая из таких источников хастифолия имеет треугольную форму листа. Вроде бы тоже копье, да не то. И дело не в геометрии листовой пластины, а в строении соцветий. Початок имеет длину более 5 см, а теки располагаются на боковой поверхности синандрия. В связи с этим подобные растения скорее следует относить к A.gigantea, чем к A.hastifolia. Но в любом случае это анубиас, а анубиас всегда интересен, таинственен и красив.
